Минный класс
Статьи по Теме
Сообщения пресс-центра латвийского Земессардзе (Национальная гвардия) напоминали сводки боевых действий:
- 11 октября в Бабитской волости в районе Варнукрогс местные жители обнаружили в лесу предмет, напоминающий большую мину. Прибывшие на место сапёры определили – морская мина образца 1877 года, весом около 250 кг.
- 19 октября поступило сообщение, что мина будет перевезена на полигон Адажи для уничтожения. Полиция и местные власти организовывали безопасный маршрут передвижения колонны военных машин. Затем сообщили, что мину перевезут ночью на Звардский полигон и там подорвут.
- 20 октября сапёры 54-го ИТБ ZS сообщили, что будут проводить подготовительные работы на месте находки в Варнукрогсе.
Вся информация говорила о том, что ситуация оказалась непростой и командиры ищут правильное решение для нейтрализации взрывоопасного предмета.
Военная история сегодняшнего дня
Военная история неразрывно связана с событиями настоящего времени. Для того чтобы нейтрализовать мину, необходимо знать, что у неё внутри, какие исторические события происходили в Риге в период, когда была установлена мина. По методу установки мины было совершенно ясно, что перед нами фугас – специальное взрывное устройство, установленное на сухопутном фронте на вероятных направлениях наступления противника. Обустройство сухопутной обороны в данном районе проходило только однажды в истории Риги – во время Первой мировой войны при построении обороны Усть-Двинской крепости в полосе XII-й русской армии в период с 1915 по 1917 год.
В то время действительно могли быть выставлены подземные фугасы, что было довольно распространённой практикой в обороне крепостей. Тогда становилось примерно понятным, кто мог установить данную мину, – Усть-Двинская крепостная минная рота. Именно в Усть-Двинске могли оставаться на хранении русские морские мины образца 1877 года.
Если это так, то находка представлялась довольно опасной, ибо мины такого типа снаряжались взрывчатым веществом – пироксилином, около 30 кг. Пироксилин – взрывчатое вещество несколько менее мощное, чем тротил, но гораздо более опасное в обращении и после многих лет нахождения в земле может вести себя непредсказуемо. Пироксилин очень чувствителен к влажности и сильно теряет свои свойства при попадании влаги в корпус мины. Но эту истину знали и те, кто её устанавливал. Фугас был закопан на склоне песчаной горы – то есть в сухом месте.
Корпуса морских мин в те времена делали клёпаными, из оцинкованного котельного железа. И сейчас выкопанная из песка мина выглядела на удивление прочной, без сильной коррозии, по весу была очень тяжёлой, то есть имела внутри боевую начинку.
На проводе Таллин
Русских морских мин образца 1877 года в балтийских музеях немного. Одна их них есть в собрании Музея мин Морского музея Таллина. Мы видели её при посещения музея ещё в далёком 2003 году. Там же можно было посмотреть пульт управления минной станцией. Военно-морская тактика тех лет предусматривала установку минных полей у входов в военно-морские базы и управление подрывом с берега. Что вполне могло соответствовать тактике подрыва минных полей и в сухопутной обороне.
Мы связались с Таллином и получили консультацию у одного из ведущих специалистов по морским минам на Балтике Владимира Коппельмана. Владимир подробно рассказал об устройстве такой мины, свойствах пироксилина и неоднократно предостерёг об опасности находки. Коппельман также напомнил, что мины такого типа впервые были изобретены в Германии, и в 1876 году Россия закупила две партии по 2000 мин, которые были отправлены частично на Балтику, а в основном на Чёрное море, где ожидались военные действия с Турцией. На Балтике немецкие мины поступили в Кронштадт, Ревель и, вероятно, в Усть-Двинск. В 1877 году Россия купила у Германии патент на данные мины и приступила к собственному производству минного оружия.
Конструкция мины образца 1877 года в те дни активно обсуждалась на военно-исторических форумах в Интернете.
Мы передали всю собранную информацию о минах сапёрам 54-го инженерно-технического батальона. Вечером 19 октября пришла информация, что к разминированию присоединились минёры-водолазы из Учебного центра Военно-морских сил в Лиепае. Непосредственно командовать процессом нейтрализации найденного взрывоопасного объекта было приказано старшему лейтенанту Оскару Лейниексу, командиру сапёрного взвода 54-го ИТБ.
Флотский минёр – особая профессия
Я помню, как в 1957 году на берег полуострова Сырве эстонского острова Сааремаа после шторма выбросило морскую мину. Чёрный рогатый шар перекатывался на отмели, явно угрожая продвинуться ещё ближе к берегу. Мину обнаружил матрос-наблюдатель с дальномерной вышки 470-й береговой батареи. Доложили оперативному дежурному Балтийского флота в Таллине.
– Ждите, – ответил дежурный, – к вам вылетит специалист по разминированию, обеспечьте встречу на аэродроме города Кингисепп (город Курессааре на Сааремаа тогда назывался Кингисепп). Выставьте охрану района расположения мины.
Занятия у нас в школе в тот день отменили, мы сидели по домам и с тревогой наблюдали, как военные автомашины быстро проезжали в сторону маяка, пробегали матросы с оружием, на дорогах милиция и военные выставили посты. Гражданские машины и автобусы к маяку больше не пропускали.
Военно-транспортный самолёт Ли-2 привёз только одного пассажира. Мичман с «тревожным» чемоданчиком сошёл по трапу-лесенке, сел в «газик» командира артдивизиона и машина помчалась на Сырве. На батарее уже подготовили шлюпку, гребцами вызвались матросы-добровольцы. Мичман расположился на носу шлюпки, и команда разминирования вышла в море. Приблизившись к мине, мичман удерживал её руками и внимательно осмотрел.
– Немецкая, – кратко резюмировал минёр. Затем достал из противогазной сумки два больших ключа и стал деловито откручивать заглушку. Ключи были омеднённые (т.е. покрытые медью, чтобы не давать искры). Заглушка открутилась легко, в 1957 году мины времён войны были ещё в хорошем состоянии. Заглушка повисла на бронзовой цепочке, и мичман залез рукой во внутренности мины. Отключил провода гальванических взрывателей, вытащил детонатор.
– Всё, – сказал мичман, – можно транспортировать.
Прежде чем закрутить обратно заглушку, кусачками обрезал цепочку:
– Жене отдам, – смущённо сказал мичман и спрятал цепочку в карман кителя.
Мину зацепили тросом и трактором вытащили на берег, погрузили на полуторку и отвезли в песчаный карьер. Взрыв был сильнейший, километрах в трёх от карьера в домах вылетели стёкла.
Решение капитан-лейтенанта Тимофеева
На разминирование из Лиепаи в Ригу прибыл начальник Школы водолазов Учебного центра военно-морских сил Латвии капитан-лейтенант Юрий Тимофеев. Опытный водолаз участвовал в нейтрализации многих морских взрывоопасных объектов. В 2001 году Тимофеев прошёл обучение во Франции на курсах офицеров морского разминирования. Курсы проходили полтора года в морской школе в Тулоне, той самой школе, которую основал легендарный подводник Жак-Ив Кусто.
Трудно сказать, какие переговоры велись в высоких кабинетах начальников латвийских вооружённых сил, но победили аргументы флотского минёра: маршрут транспортировки будет пролегать через населённые пункты, даже при перевозке ночью эвакуировать придётся тысячи людей и перекрыть полностью движение по оживлённым трассам. Транспортировать мину очень рискованно, пироксилин после 100 лет хранения – крайне неустойчивое взрывчатое вещество. Прошу разрешить мне попробовать обезвредить мину. Это необходимо и для других сапёров, если найдут подобную мину – будут знать, как действовать. В успехе дела уверен.
В НАТО существуют каталоги боеприпасов времён Первой и Второй мировых войн. Для каждого боеприпаса расписаны процедуры, как его следует обезвреживать. Указаны также случаи, когда взрывоопасный предмет должен быть уничтожен на месте. Найденной в Варнукрогсе мины в каталогах НАТО не было. Не были, естественно, расписаны и процедуры по её нейтрализации.
Вероятно, командиры разрешили Тимофееву действовать. Раз в каталогах НАТО такой мины нет, значит и ответственности за нарушение процедур тоже нет.
Ответственность, как принято во всех армиях мира, возложили на командира взвода. Старшему лейтенанту Оскару Лейниексу поручили нейтрализовать взрывоопасный предмет и всё!
Мы созвонились с сапёрами и с Юрием Тимофеевым, попросили разрешения побывать на месте события 20 октября, если позволит обстановка. Разрешение было получено. В 14.00 мы должны были быть в лесу около Варнукрогса.
В лесу прифронтовом
После долгих поездок по лужам осенних лесных дорог, уже отчаявшись найти нужное место, встретили военный джип, который выслал нам навстречу заботливый старший лейтенант Лейниекс. Через километр – место разминирования. Военные машины на обочине, знакомый по субботнику на Мангальсале шведский трактор. Дорога, пробитая трактором в песчаных горках, уходит вглубь невысокого соснового перелеска.
На обочине разговоры вполголоса, чувствуется напряжение. Почему-то вспомнились слова из песни Блантера на стихи Максима Исаковского «В лесу прифронтовом»:
С берез, неслышен, невесом,
Слетает желтый лист.
Старинный вальс «Осенний сон»
Играет гармонист…
И вот он снова прозвучал
В лесу прифронтовом,
И каждый слушал и мечтал
О чем-то дорогом;
И каждый думал о своей,
Припомнив ту весну.
И каждый знал — дорога к ней
Ведет через войну.
Да и находились мы в прифронтовом лесу. Здесь на дальних подступах к Риге в 1917 году держали оборону сибирские стрелки вместе с латышскими стрелковыми батальонами.
Виктория!
Утопая в песке, проходим на поляну, где находится мина. Одного взгляда на происходящее было достаточно, чтобы понять: Победа! Мина обезврежена!
В воздухе витал Он, дух Виктории, дух хорошо сделанного дела, которое минуту назад было смертельно опасным, а сейчас смущённо лежит на боку и раскрывает все свои сокровенные тайны.
Возле мины стоял Юрий Тимофеев и деловито ворошил палкой внутренности мины.
– Keramies! (Взяли, подняли! – латышск.) – скомандовал Тимофеев, и два сапёра подняли мину, перевернули её, и из отверстий посыпались серебристые гранулы. Вся земля вокруг была усыпана этими гранулами, килограммов восемьдесят.
Лучше всего к этому процессу подходило выражение «трясли, как грушу». Сфероконическая мина действительно по форме напоминала грушу, а по-латышски груша – bumberis (бомбочка).
Под сосенкой сиротливо лежал холщовый мешочек, размером с большую кружку, с чёрным, мелкозернистым ружейным порохом – запальный заряд. Рядом – маленький детонатор – зажигательная трубочка и два толстых провода в тканевой оплётке, такие провода были в ходу у электриков в начале ХХ века.
– Позвольте, а где пироксилин? – спрашиваю машинально, понимая, что никто мне пока на этот вопрос не ответит.
– Мина начинена гранулированным взрывчатым веществом, засыпана под завязку. Сверху вставлен запал (мешочек с порохом) и установлена зажигательная трубка с электрическими проводами. Всё очень просто и в то же время надёжно. То есть мину можно было подорвать дистанционно. В принципе, говорить о морской мине уже нет смысла. Перед нами фугас, взрывное устройство, для изготовления которого использовали старую немецкую морскую мину, – пояснили сапёры.
– Немецкую? – изумился я.
– Да, немецкую. Здесь на горловине выбиты цифры, шрифт явно немецкий. Все заглушки бронзовые, это только у немцев встречается. Да и некоторые детали корпуса отличаются от русских морских мин образца 1877 года, – рассказали историческую правду латвийские сапёры.
– Вот нам два привета, один от русского военно-морского агента капитан-лейтенанта Николая Александровича Неваховича, закупившего в Германии в 1876 году партию морских мин, и второй – от Усть-Двинской крепостной минной роты, которая этот фугас изготовила и установила, – подумал я.
– А как проходило разминирование? – задаю вопросы Юрию Тимофееву,
– На корпусе мины вместо рогов с гальваническими взрывателями, установлены заглушки, значит, мина была в своё время дезактивирована и для использования в море уже не предназначалась. Сначала открутили одну верхнюю заглушку, и из отверстия посыпались пороховые гранулы.
– Как открутили заглушку? Она же закручена 90 лет назад и всё это время в земле пролежала, – не унимаюсь я.
– Заглушка бронзовая, а на резьбу пшикнули средством для откручивания ржавых болтов. Вот она и открутилась. Ключи у нас есть минные, они подходят как для русских, так для немецких мин, – и сапёры протянули мне два больших ключа.
– Омеднённые, как и те, что использовались 50 лет назад на Сааремаа, – подумал я.
Я смотрел на рассыпанный по земле порох, запал, детонатор, корпус мины, отливающий серым цинком: всё в отличном состоянии, как будто вчера приготовлено в крепостной минной мастерской. Мина была в полной боевой готовности, малейшая искра могла вызвать замыкание цепи взрыва. И эта мина обезврежена латвийскими сапёрами!
Невольно подумалось – наверное, именно за эти качества так высоко ценили в русской армии латышских стрелков – за безудержную отвагу, храбрость и знание военного дела.
Эх, нам бы таких Тимофеевых и Лейниексов да в премьер-министры или, по-крайней мере, в министры финансов, может быть, и навели бы порядок в сегодняшнем латвийском бардаке.
Огонь и дым
Порох из мины пересыпали в виде дорожки. Всё это напоминало эпизод из фильма «Моонзунд», когда взрывали Церельскую батарею. В начало дорожки высыпали ружейный порох из запального мешочка. Сюда же вставили родной детонатор с двумя толстыми проводами, а уже к ним подсоединили современные провода от взрывного устройства. Пульт управления взрывом находился в руках у командира взвода. Такая система позволяет подрывать одновременно до семи зарядов. Сигнал на подрыв передаётся по радиолинии.
Все отошли подальше, телевизионщики настроили камеры. Лейниекс начал обратный отсчёт: «Tris, divi, viens, Uguns». («3,2,1, Огонь!» – латышск.)
Первым взорвался чёрный порох, выбросив красивые жёлтые искры, напомнив этим, что был изобретён в Китае и использовался для радостных фейерверков. Потом полыхнули гранулы основного заряда, пламя подскочило до верхушек сосен, клубы белого дыма заполнили лесную поляну. Секунд пять – и всё прекратилось. От порохов не осталось и следа – полное сгорание.
Корпус мины подцепили тросом и джипом поволокли к дороге. Там мину погрузили на грузовик. Теперь мина отправится в Лиепаю и займёт место в музее Школы военных водолазов. Если когда-нибудь сапёры найдут подобную мину, они уже будут знать, что у неё внутри.
Телерепортаж с места события.
Съёмки телегруппы Tevijas sargs:
http://www.telegraf.lv/news/minu-obezvredili-na-meste
Эпилог
Когда мы покидали осенний лес у Варнукрогса, в последний момент мне показалась, что среди сосен и жёлтых листьев мелькнула тень человека с металлодетектором. Наверняка, тот, кто нашёл эту мину, обладал какой-то исторической информацией и знал, что искал. А когда сапёры приехали первый раз на место события, мина была уже выворочена из земли, и её собирались куда-то тащить. Фугас – дело тайное, но один фугас в минном поле не ставят…
Хотелось бы предупредить читателей, что в данной статье не отражены все процедуры процесса нейтрализации и технические подробности конструкции данного боеприпаса.
Найдёте такую мину – не пытайтесь её раскрутить, это очень опасно!
Вызывайте латвийских сапёров!
Юрий Мелконов
