Пресс-конференция Генерального секретаря НАТО по завершению встречи министорв иностранных дел
Министры иностранных дел стран НАТО только что завершили дискуссию о России.
К нам присоединились наши близкие партнеры Финляндия и Швеция, а также Верховный представитель Европейского союза и заместитель председателя Европейской комиссии Боррель.
Хотя наши отношения с Россией остаются очень сложными, наша сегодняшняя встреча демонстрирует твердое согласие между союзниками и с нашими партнерами.
Несмотря на многолетнее давление и усилия по привлечению России к конструктивному диалогу, Россия усиливает свою модель репрессивного поведения внутри страны и агрессивного поведения за ее пределами.
Мы по-прежнему наблюдаем в России жестокое подавление политического инакомыслия.
И мы призываем к немедленному освобождению Алексея Навального и других участников мирных демонстраций, которые были арестованы.
За рубежом Россия осуществляет действия по подрыву и дестабилизации в соседних странах, включая Украину, Грузию и Республику Молдова. Она поддерживает репрессивные меры в Беларуси и пытается вмешиваться в регион Западных Балкан.
Россия продолжает широкомасштабное наращивание военной мощи. От Балтийского до Черного моря. На Ближнем Востоке и в Северной Африке. И от Средиземноморья до Арктики.
Страны НАТО указывали на осуществляемые Россией дезинформацию и пропаганду, попытки оказывать влияние на выборы, кибернападения и применение химического оружия против политических противников, как на своей, так и на нашей территории.
Реакция НАТО является твердой и последовательной.
В ответ на действия России НАТО осуществила крупнейшее за последнее поколение укрепление коллективной обороны.
Мы усилили нашу защиту от гибридных и кибернападений. Мы будем сохранять бдительность. И мы будем продолжать работать с ЕС и нашими близкими партнерами, чтобы обеспечить совместное реагирование на действия России.
Союзники согласны с тем, что мы должны продолжать пересматривать и адаптировать наши сдерживание и оборону. В том числе, когда речь идет о растущей российской ракетной угрозе.
Наш двойной подход сочетает в себе сильные сдерживание и оборону с открытостью к диалогу.
Все союзники сохраняют твердую приверженность контролю над ядерными вооружениями. И все союзники приветствуют недавнее решение о продлении действия Договора о СНВ. Это должно стать началом усилий по дальнейшему укреплению международного контроля над ядерными вооружениями.
Мы видим, что Россия продолжает развертывать новое и дестабилизирующее ядерное оружие. Нам необходимы соглашения, которые охватывали бы больше вооружений и больше стран, таких как Китай. Поэтому режим контроля над вооружениями должен учитывать новые реалии.НАТО имеет твердую и давнюю приверженность контролю над вооружениями, разоружению и нераспространению, и мы остаемся уникальной платформой для консультаций Европы и Северной Америки по будущему контроля над вооружениями. Потому что это помогает сохранить мир.
С этим я готов ответить на ваши вопросы.
(..)
Sabine Siebold (Reuters)
Господин Генеральный секретарь, у меня есть вопрос относительно Совета Россия-НАТО. Не могли бы вы сказать нам, ожидаете ли вы увидеть какое-либо заседание Совета в ближайшее время и каковы будут условия для того, чтобы совет снова собрался?
Генеральный секретарь Йенс Столтенберг
(..) Совет Россия-НАТО — это площадка для диалога между всеми странами, входящими в него, 30 союзниками и Россией. И мы смогли созвать совет 10 раз с 2016 года, с лета 2016 года.
Но с лета 2019 года никаких заседаний Совета Россия-НАТО не проводилось. И это потому, что Россия не ответила положительно на наше приглашение созвать Совет Россия-НАТО. Я сожалею об этом, потому что считаю, что диалог важен, особенно в такие трудные времена, как сейчас, тогда важно, чтобы мы сели, обсудили также трудные вопросы. Я верю в диалог с Россией отчасти для того, чтобы стремиться к лучшим отношениям с Россией. Но даже без улучшения отношений между союзниками по НАТО и Россией, я считаю, что, по крайней мере, мы должны управлять сложными отношениями в области транспарентности, снижения рисков, а также решения вопросов контроля над вооружениями.
Поэтому мы будем продолжать работать на диалог с Россией. (..)
Thomas Gutschker (FAZ)
Генеральный секретарь, у меня есть вопрос по Китаю. На этой неделе Европейский союз ввел против Китая санкции в области прав человека — впервые после резни на площади Тяньаньмэнь в 1989 году. И эти меры были зеркально отражены США, Канадой и Великобританией, так что почти все союзники по НАТО приняли в этом участие. Конечно, это не была акция НАТО. Но есть ли у НАТО свое мнение на этот счет? Это мой первый вопрос. И вообще, считаете ли вы Китай стратегическим соперником, как выразился ЕС? Спасибо.
Генеральный секретарь Йенс Столтенберг
Cоюзники по НАТО поддержали эти санкции по-разному, потому что многие из них являются членами Европейского Союза, другие союзники тоже поддержали и ввели санкции, как, например, Соединенные Штаты. Таким образом, НАТО, как институт, не принимала формального решения, но союзники по НАТО поддерживают санкции и фактически сами вводят санкции как отдельные страны или через Европейский союз.
Но важно то, что мы должны принимать во внимание, когда мы сейчас адаптируемся и адаптируем НАТО к более сложной обстановке безопасности, последствия для безопасности подъема Китая. Мы не рассматриваем Китай как противника. Но, конечно, подъем Китая имеет прямые последствия для нашей безопасности. У них скоро будет самая большая экономика в мире, у них уже второй по величине оборонный бюджет, они вкладывают большие средства в новые современные военные возможности, в том числе ядерные, они модернизируют свои вооруженные силы, и мы также видим, что Китай — это страна, которая использовала принуждение против соседей в регионе, мы видим их поведение в Южно-Китайском море. И, возможно, самое главное, Китай — это страна, которая не разделяет наших ценностей. Мы видим это по тому, как они справляются с демократическими протестами в Гонконге, как они подавляют меньшинства в своей собственной стране, уйгуров, а также как они на самом деле пытаются подорвать международный порядок, основанный на правилах. Итак, одна из проблем, с которой мы сталкиваемся сейчас, когда у нас есть этот перспективный процесс с НАТО 2030, заключается в том, как укрепить и как более тесно сотрудничать в качестве союзников, реагируя на подъем Китая.
Dan Michaels (Wall Street Journal)
Господин госсекретарь, в ваших дискуссиях о России сегодня поднимался вопрос о «Северном потоке-2″? И в более широком смысле, учитывая очень открытые разногласия между двумя вашими крупнейшими членами, играете ли вы какую-то роль в переговорах по этому вопросу и как вы видите это с точки зрения НАТО?
Генеральный секретарь Йенс Столтенберг
Во-первых, то, что я сегодня увидел, — это очень высокая степень согласия и единства в том, как вести себя с Россией, как оценивать и реагировать на агрессивные действия России в киберпространстве, на то, как они нарушают международное право, как Россия наращивает военную мощь, в том числе путем развертывания нового ядерного оружия, в том числе оружия, которое привело к распаду Договора о РСМД. Так что это было послание единства не только между союзниками по НАТО, но и между союзниками по НАТО и нашими близкими партнерами — Европейским Союзом, Финляндией и Швецией. Вы правы, что в вопросе «Северного потока-2″ есть разногласия, и нет никаких причин скрывать это, потому что это открыто для общественности.
Разногласия между союзниками по НАТО есть, и я думаю, что НАТО — это платформа, где мы также можем решать и обсуждать эти вопросы, (..) вопрос о Северном потоке-2 был поднят в течение этих двух дней, и я думаю, что когда мы видим разные взгляды среди союзников по таким вопросам, как Северный поток-2, то НАТО, по крайней мере, — это платформа для того, чтобы собрать этих союзников вместе, а затем сесть и обсудить их.
Юрки Карвинен, финские СМИ
Генеральный секретарь, мой вопрос касается партнеров, партнерств. Мы следим за развитием событий с 1994 года, и мой вопрос, особенно по ситуации с партнерами, Швецией, Финляндией, а затем и Украиной. Видите ли (..) какое-то новое развитие событий с партнерами по этому партнерству в НАТО?
Генеральный секретарь Йенс Столтенберг
Мы очень высоко ценим очень тесное сотрудничество НАТО с партнерами, в том числе с Финляндией и Швецией, они оба присоединились к нам на сегодняшней встрече.
Финляндия является важным партнером во многих сферах, (..) Финляндия вносит свой вклад в миссии и операции НАТО, мы проводим учения вместе с Финляндией, у нас есть различные соглашения с Финляндией, и все это вместе делает это очень прочным партнерством, и у нас есть то, что мы называем расширенными возможностями партнерства с Финляндией. Мы, как я уже сказал, тоже тренируемся вместе с Финляндией. Они участвуют, например, в нашем упражнении » Trident Juncture»(..). Финляндия — это граница, имеющаяся у Финляндии с Россией, которая фактически длиннее, чем объединенная граница с Россией всех союзников по НАТО вместе взятых. Таким образом, Финляндия также важна именно из-за своего расположения в Балтийском или Скандинавско-Балтийском регионе, и Финляндия является важным партнером также в том, как мы ведем дискуссии и как мы обращаемся к России, как мы это делали на сегодняшней встрече.
Данила Гальперович (Русская служба Голоса Америки)
Я хотел бы задать вопрос, нужно ли предпринимать какие-то конкретные усилия в связи с видимой угрозой применения химического оружия со стороны России, которая не была ясна до отравления Скрипаля и Навального. И еще один вопрос: мы видим, что российская военная разведка очень сильно вовлечена в политические процессы и политическое вмешательство в Европе и США. Опять же, предпринимает ли НАТО какие-либо конкретные действия в связи с этим (..)?
Генеральный секретарь Йенс Столтенберг
Ну, мы видим, что Россия несет ответственность за агрессивные действия в киберпространстве, мы видели применение химического нервнопаралитического вещества против диссидента Алексея Навального, а также видели, что оно было использовано на территории НАТО, в Солсбери. И это часть модели, которую мы наблюдали на протяжении многих лет, и НАТО и союзники по НАТО также, конечно, реагируют, частично укрепляя нашу разведку, обмениваясь разведданными и более тесно работая в сфере разведки. Отчасти за счет укрепления нашей киберзащиты, что является ключевым вопросом для НАТО и союзников по НАТО. А также посылая очень четкие политические послания, как мы делали это снова и снова. Например, призыв к независимому, беспристрастному расследованию дела Навального, а также к немедленному освобождению Алексея Навального и других арестованных мирных демонстрантов. Так что это ясный сигнал, который был повторен также и на сегодняшнем заседании, и сила в том, что мы говорим в один голос с 30 союзниками, но теперь также вместе с Финляндией, Швецией и Европейским Союзом.
Brooks Tigner (Jane’s Defence Weekly)
Здравствуйте, господин Столтенберг, вчера вы сказали нам, что хотите увеличить общее финансирование сдерживания и расходов на оборону, и это хорошая идея.
Поэтому я хотел спросить вас об этом, но не о суммах, потому что мы знаем, что это все еще обсуждается, а о том, как эти деньги могут быть потрачены и как это будет решено. Например, правила принятия решений НАТО в отношении общего финансирования, как мы все знаем, являются жесткими и медленными, они подлежат многократному рассмотрению комитетом и, что самое важное, единогласному голосованию среди союзников.
Так что мой вопрос к вам, очень конкретный. Считаете ли вы, что эти процедуры утверждения расходов общего фонда должны быть серьезно реформированы для того, чтобы расходовать, ускорять расходы на оборону и сдерживание? И если вы действительно так думаете, то предложите ли вы это на саммите? Спасибо.
Генеральный секретарь Йенс Столтенберг
Во-первых, общее финансирование — это одно из нескольких предложений, которые сейчас обсуждаются в рамках повестки дня НАТО на период до 2030 года, и в течение последних двух дней у нас были очень позитивные и очень хорошие дискуссии по инициативе НАТО на период до 2030 года. И я полностью уверен, что когда наши главы государств и правительств встретятся позже в этом году, они согласуют перспективную амбициозную повестку дня о том, как сделать НАТО перспективным и как продолжать адаптировать самый успешный альянс в истории, чтобы стать еще сильнее и еще более способным справляться с широким спектром угроз и вызовов.
И я также уверен в этом, потому что, когда мы вчера обсуждали НАТО-2030, я также ощутил очень широкую поддержку идеи о том, что нам нужно согласовать предметные и конкретные меры, когда речь идет, например, о том, как сохранить наше технологическое превосходство, как обеспечить, чтобы мы реагировали на вызовы безопасности или последствия изменения климата, как сделать так, чтобы мы активизировались и были более конкретными, когда речь идет о сопротивляемости, чтобы у нас была надежная инфраструктура, телекоммуникации, энергетические сети. И как мы можем активизировать и работать еще более тесно с партнерами, как в нашем соседстве, так и в Азиатско-Тихоокеанском регионе, также для решения проблемы подъема Китая. Мы работаем с демократиями-единомышленниками, чтобы защитить порядок, основанный на правилах, и, конечно же, также над усилением политических консультаций внутри Альянса, чтобы усилить политическое измерение.
Чтобы сделать все это и многое другое, нам нужно больше ресурсов. И именно по этой причине я предложил увеличить общее финансирование. В НАТО есть разные бюджеты, есть гражданский бюджет, инвестиционный бюджет и военный бюджет. Я думаю, что сейчас самое важное — это согласиться с тем, что нам нужно больше ресурсов, чтобы сделать больше, а затем я думаю, что нам нужно вернуться как к точным суммам, так и к любым конкретным деталям того, как мы принимаем решения.
Консенсус всегда будет основой для принятия решений в НАТО, но я уверен и воодушевлен решительной поддержкой повестки дня НАТО на период до 2030 года, а также наличием амбициозного перспективного соглашения, когда главы государств и правительств встретятся позже в этом году.
Steven Erlanger (NYT)
Учитывая вашу дискуссию о России, англичане только что опубликовали интегративный обзор и военную белую книгу амбициозных целей и скромных ресурсов, и теперь у них будет армия всего в 72 000 человек, самая малочисленная за последние 200 лет, конечно, меньше, чем при Ватерлоо, и они собираются вступить на путь длительных перемен, чтобы стать силой другого рода. Та ли эта Великобритания, которую хочет НАТО, она раньше не хотела этого от Великобритании, она хотела больше сухопутных сил, или это та Великобритания, с которой НАТО придется жить? И будет ли этот длительный переход создавать уязвимости, учитывая новые угрозы со стороны России, которые вы только что упомянули? Спасибо.
Генеральный секретарь Йенс Столтенберг
Великобритания является ведущим союзником НАТО, и у нее есть полный спектр оборонных, обычных ядерных, кибернетических и многих других возможностей во всех областях. Во-вторых, Великобритания является одним из союзников, которые тратят сейчас более 2% и фактически значительно увеличивают расходы на оборону, превышая 2%. Я говорил с премьер-министром Джонсоном в начале этой недели, я также говорил с министром обороны Уоллесом и министром иностранных дел Домиником Раабом, и все они передают один и тот же сигнал о том, что Соединенное Королевство действительно привержено и готово не только продолжать быть сильным и надежным союзником НАТО, но и делать больше. На суше, на море, в воздухе, в киберпространстве и обеспечивая более продвинутые возможности для НАТО.
Я приветствую эту значительную модернизацию. Я приветствую увеличение инвестиций. Я также приветствую тот факт, что союзники по НАТО и Соединенное Королевство работают более тесно вместе, когда речь заходит о том, что мы называем целями потенциала, определяя, какие виды потенциала должны предоставить различные союзники, а также Соединенное Королевство. Таким образом, я на самом деле воодушевлен комплексным обзором и сообщениями, исходящими из Соединенного Королевства, потому что он демонстрирует желание сделать шаг вперед и сделать еще больше.
И вот что мы видим. Я думаю, что любое сравнение с Ватерлоо абсолютно бессмысленно, потому что оборудование и вклад, который вносят солдаты сегодня, совершенно другие. Поэтому я действительно чувствую, что Соединенное Королевство продемонстрировало не только на словах, но и на деле приверженность быть сильным союзником с современными чрезвычайно важными возможностями для наших нужд.
Ansgar Haase (DPA)
Генеральный секретарь. Польша поставит более 3000 доз вакцины AstraZeneca для вакцинации всего персонала Штаб-квартиры НАТО в ближайшие дни. Скажите, пожалуйста, почему вы приняли предложение Польши предоставить эти вакцины, несмотря на то, что это решение может поставить под угрозу жизнь людей в Польше, которые до сих пор не вакцинированы? И не могли бы вы также сказать нам, почему эти вакцины не предоставляются странами, которые уже вакцинировали большую часть своего населения, такими как Великобритания или Соединенные Штаты. Спасибо.
Генеральный секретарь Йенс Столтенберг
Поэтому я приветствую решение Польши предоставить вакцины сотрудникам НАТО здесь, в штаб-квартире НАТО. Я думаю, что это свидетельствует о приверженности Польши НАТО. Это выражение солидарности и жизнестойкости, а солидарность и жизнестойкость лежат в основе нашего альянса. И это, конечно, поможет нам в нашей работе здесь, в штаб-квартире НАТО. Но, конечно, это польское решение. Я приветствую это решение, и мы с нетерпением ожидаем начала иммунизации персонала здесь, в штаб-квартире.
(..)
Mark Carlson (AP)
Господин Генеральный секретарь, вы просили США проявить солидарность по статье 5 и экспортировать вакцины своим союзникам?
Генеральный секретарь Йенс Столтенберг
Существует диалог между союзниками по вакцинам. НАТО не обратилось с каким-либо официальным запросом к союзникам, что тоже касается экспорта вакцин, потому что это вопрос, который решается на двусторонней основе или обсуждается, например, с Европейским Союзом. Что я приветствую, так это то, что я видел во всех странах-союзниках, что во всем НАТО наши вооруженные силы помогают и поддерживают гражданские усилия по борьбе с пандемией. В Соединенных Штатах, Канаде, по всей Европе мы видели, как вооруженные силы помогали создавать военно-полевые госпитали, предоставляли транспортное оборудование, медицинский персонал, а также помогали поддерживать внедрение вакцины. НАТО координирует некоторые из этих усилий. (..) Но когда речь заходит об экспорте и импорте вакцин, это не тот вопрос, который обсуждался в рамках НАТО.
